Российской экономике нужна иная антикризисная политика!
Проблемы, которые сейчас испытывает Россия, имеют комплексный характер. Отчасти они вызваны экономической войной, которую ведут против нашей страны США и их сателлиты. Но также представляется, что очень большой вклад в превращение объективных трудностей в полноценный кризис внесли Центробанк и правительство РФ. Как фактически признал в Давосе Игорь Шувалов, ранее они провалили модернизацию отечественной экономики, острую необходимость которой показали события 2008-2009 годов, а теперь своими ошибками буквально провоцируют новый тяжелый спад.
Безусловно, основной причиной трудностей, с которыми столкнулась российская экономика, следует назвать падение мировых цен на нефть от $105-110 за баррель сорта «брент» в первой половине 2014 года до $45-50 за баррель в настоящее время. Россия является вторым по величине экспортером нефти в мире, и падение ее стоимости более чем вдвое за последние семь месяцев привело к сокращению доходов отечественных нефтяных компаний примерно на $280-290 млн. в день по сравнению с концом июня прошлого года. Соответственно уменьшились и поступления от экспортных пошлин в государственный бюджет, который ранее рассчитывался исходя из стоимости нефти на уровне $95-100 за баррель.
Сокращение валютных поступлений совпало с увеличением спроса на валюту со стороны крупных российских компаний. Из-за санкций, введенных западными странами, им был значительно затруднен доступ к внешнему финансированию. Долги, которые ранее спокойно рефинансировались, приходилось возвращать. По данным Центрального банка РФ, в 2014 году чистый отток капитала из страны достиг рекордного уровня $151,5 млрд. против $61 млрд. в 2013-том. В немалой части эта сумма отражает возврат зарубежных кредитов российскими заемщиками.
В этих условиях неизбежной становилась девальвация рубля. По мнению некоторых отечественных специалистов, власти сознательно допустили снижение его курса по отношению к доллару, чтобы сохранить рублевые доходы госбюджета и не допустить резкого расширения его дефицита. Но данное лекарство, как это часто бывает, оказалось страшнее болезни. Постепенное ослабление рубля летом-осенью прошлого года запустило мощные девальвационные ожидания и открыло широкие возможности для биржевой игры против российской валюты.
В то же время, Центробанк отказался принимать какие-либо меры валютного контроля. Заявлялось, в частности, что они все равно не остановят отток капитала вследствие задействования теневых схем, а от введения обязательной продажи валютной выручки пострадают экспортеры. Однако отток капитала в результате все равно превысил все мыслимые нормы, а крупным экспортерам в конце декабря и так пришлось продавать свои валютные запасы по прямой рекомендации главы государства. Но самое главное, что Центробанк почти ничего не сделал, чтобы затруднить спекулятивные операции, которые при игре против рубля приносили их участникам доход в сотни процентов годовых. При этом, на безуспешную поддержку курса расходовались валютные резервы, объем которых сократился от почти $480 млрд. в конце июня 2014 года до менее $380 млрд. в середине января.
Падение рубля на 75-80% за неполные семь месяцев подорвало доверие к нему и запустило в российской экономике мощные инфляционные процессы. Подскочили цены на импортные потребительские товары, что привело к снижению покупательной способности населения. Промышленные компании столкнулись с резким подорожанием зарубежного оборудования, комплектующих, увеличением расходов на обслуживание валютных кредитов. Чтобы компенсировать рост затрат, они начали поднимать цены на свою продукцию.
Российские металлурги оказались в этом отношении в относительно «привилегированном» положении. Доля валютных расходов в их издержках, как правило, сравнительно невелика. Кроме того, ослабление рубля повысило их конкурентоспособность как на внутреннем рынке, так и за рубежом. Как заявляли еще в начале ноября представители ведущих металлургических компаний, девальвация национальной валюты на 30-40% по сравнению с первым полугодием еще позволяла обойтись минимальным ростом внутренних рублевых котировок. Действительно, ноябрьские заводские цены на арматуру были даже немного ниже июльских, а горячий прокат с июля по ноябрь подорожал, в среднем, на 3,5-4%. Но рублевый обвал в конце ноября и первой половине декабря окончательно вывел рынок из равновесия.
Производители собираются установить на февраль цены на арматуру и горячий прокат примерно с 20%-ным повышением относительно ноября. На вторичном рынке подорожание по отдельным позициям (например, арматуре) превышает 30%. Однако нынешний курс — 63-66 руб. за доллар — более чем на 40% ниже, чем в первой половине ноября (43-47 руб. за доллар). В долларовом эквиваленте прокат в России дешевеет. Об этом говорит, в частности, ситуация с пресловутым экспортным приоритетом. За последние три месяца котировки на российские горячекатаные рулоны на мировом рынке опустились более чем на $60 за т. Но если в первой половине ноября стоимость этой продукции в долларах была примерно одинаковой что в России, что за рубежом, то сейчас при экспорте российские компании зарабатывают на $40-50 за т больше.
Рублевое подорожание проката вызывает понятое недовольство у потребителей в строительной и машиностроительной отраслях. Спрос на их продукцию и услуги снижаются, а повышение цен, которого требует рост издержек, еще сильнее подрывает продажи. Увеличивая стоимость металла в условиях падающего рынка, металлурги фактически работают на сокращение потребления собственной продукции. Впрочем, у них есть альтернативные рынки за рубежом, а слабый рубль позволяет им опускать котировки ниже, чем у китайцев.
Но переориентация производителей стали на экспорт может вызвать ряд негативных последствий. На внешнем рынке российским компаниям грозит возбуждение новых антидемпинговых расследований, а внутри страны «светит» введение экспортных пошлин на прокат либо административного регулирования цен. По крайней мере, соответствующие предложения уже рассматриваются Минпромторгом.
Эти негативные тенденции можно преломить только укреплением рубля. Но теперь, когда время влиять на валютный рынок безвозвратно упущено, рассчитывать можно только на рост мировых цен на нефть. Ждать же этого можно и несколько месяцев.
Однако допущение обвала рубля стало не самой большой ошибкой Центробанка и правительства. Принятое в середине декабря решение о подъеме ключевой ставки до 17% сыграло роль той самой соломинки, что сломала спину верблюда и превратила просто неприятный спад в тяжелейший кризис. После того как процентная ставка для заемщиков в реальном секторе экономики подскочила до около 30%, инвестиционная деятельность в России просто замерла. Под угрозой полного обвала оказались рынки ипотечного и автокредитования, что уже в ближайшее время приведет к падению в автомобилестроении и жилищном строительстве. Нехватка оборотного капитала уже в конце первого — начале второго квартала может вызвать волну банкротств.
Здесь стоит, пожалуй, немного отклониться от темы и поговорить о причинах глобального кризиса, из тисков которого мировая экономика не может вырваться с 2008 года. По большому счету, это, прежде всего, кризис перепроизводства и недопотребления. В мире созданы огромные производственные мощности, но они востребованы далеко не полностью. На их продукцию нет платежеспособного спроса.
Для экономик западных стран эта проблема впервые проявилась еще в 80-е годы. Решали ее путем освоения новых рынков — за счет втягивания в глобальную экономику обломков Советского Союза и бывших соцстран, Китая и Индии, других развивающихся государств. Потом, в 2000-х, за счет наращивания кредитной пирамиды. Причем, в долги тогда залезали не только домохозяйства, но и целые страны. К 2008 году эти источники роста полностью иссякли.
В последние годы были использованы два основных метода борьбы с кризисом. Первый продемонстрировали США, начавшие накачивать свою экономику деньгами, чтобы стимулировать внутренний спрос хотя бы за счет эмиссии. Так как рынок при этом все равно оставался переполненным, а предложение товаров — избыточным, инфляция оставалась на минимальном уровне. Наоборот, если бы не эмиссия и понижение кредитных ставок почти до нуля, в тех же США наблюдалась бы чудовищная дефляция, сравнимая с временами Великой Депрессии 1929-1933 годов, когда средний уровень цен упал более чем на треть. Похожую политику в последние годы проводил и Китай, где экономический рост базировался на доступных и дешевых кредитах на реализацию инвестиционных проектов в промышленности и государственных инвестициях в строительство и инфраструктуру.
Основная проблема здесь заключается в том, что и этот метод искусственного стимулирования спроса имеет свои пределы. В США и Европе даже при почти нулевой процентной ставке не бесконечное количество проектов, которые можно финансировать. В Китае попробовали буквально закапывать деньги в землю и заливать их в бетон, а в результате чуть не обвалили финансовую систему под грузом проблемных кредитов. Кроме того, Китай исчерпал возможности для расширения товарного экспорта и был вынужден резко сбавить темпы ввода в строй новых мощностей. Все эти мегапроекты строительства Никарагуанского канала или высокоскоростной магистрали «Пекин — Москва» предлагаются не от хорошей жизни, а в надежде загрузить хотя бы таким образом национальные предприятия.
Второй метод с подачи МВФ, Еврокомиссии и Германии был испробован на Греции. Заключается он в жесткой экономии и предполагает, что как отдельные люди, так и государства в целом должны тратить только то, что заработали, а производиться должно только то, что реально востребовано. Проблема здесь в том, что в небольших и не очень развитых странах, не обладающих широким экспортным потенциалом, слишком мало возможностей для заработка. В Греции за пять лет «антикризисной» политики ВВП сократился более чем на 25%, а безработица выросла до 27%. И решительно не видно, за счет чего можно снова запустить рост.
В России достижение потолка внутреннего спроса на продукцию отечественных предприятий начало ощущаться еще в конце 2012 года. Избыток мощностей наблюдался тогда, в частности, в производстве железнодорожных вагонов, автомобилей, сварных труб. Чтобы продолжать рост в этой ситуации, надо стимулировать спрос — посредством дешевых кредитов, государственных инвестиций, повышения уровня жизни населения. Либо проводить замещение импорта отечественной продукцией.
Повышение же процентных ставок, организованное в декабре Центробанком, подрывает всякие возможности для роста путем расширения внутреннего спроса. Его, наоборот, искусственно сужают, что уводит Россию на порочный путь Греции. А намерение правительства отказаться от финансирования конкретных проектов из средств Фонда национального благосостояния, пустив их на предельно общий и неконкретный «антикризисный план», лишает экономику даже такого стимула.
И не зря бизнес-омбудсмен и сопредседатель «Деловой России» Борис Титов, глава «Русала» Олег Дерипаска, другие промышленники и банкиры выступают за скорейшее, немедленное снижение ставок. Да, накачивание экономики дешевыми деньгами представляет собой временное решение, но именно в российском случае оно как раз может сработать!
В России масса перспективных проектов, буквально молящих о финансировании. Мост в Крым и мост через Лену у Якутска. Стадионы и скоростные железные дороги к ЧМ-2018. Дешевое жилье для миллионов российских семей и современные автострады. Собственные производства станков, авионики, лекарств и многих других товаров, которые сейчас, в основном, завозятся из-за рубежа. Отказавшись от негодных либеральных доктрин и перейдя на южнокорейско-китайский путь развития экономики с упором на государственное стимулирование промышленности и строительства, Россия может рассчитывать на длительный период экономического роста.
Конечно, здесь все очень не просто. Например, необходимы очень жесткий контроль над использованием выделенных средств и реальная борьба с коррупцией. Вполне вероятен разгон инфляции. Курс на развитие экономики с помощью государства предъявляет очень высокие требования к качеству госуправления и немыслим без качественного улучшения кадрового состава министерств и ведомств. Но... альтернативу этому курсу мы видим уже сейчас, причем, в выступлениях членов российского правительства. Это «жесткая посадка» экономики, рост безработицы, падение инвестиций, сужение потребительского рынка, сокращение внутреннего спроса на прокат на 20-30% – и все это ради неких «реформ», которые четко ассоциируются в нашем представлении с недоброй памятью 90-ми годами.
Сегодня уже нельзя сказать, что голос металлургов совсем не слышен. Но он может и должен быть громче и настойчивее. Российской металлургии, как и российской экономике необходимы дешевые деньги, стабильный рубль и широкомасштабные инвестиции в конкретные проекты. В конце концов, лучше потратить оставшиеся у России валютные резервы в развитие, а не просто пытаться затыкать ими дыры.
Другие аналитические материалы МСС представлены в разделе "Аналитика"
Комментарии могут оставлять только зарегистрированные (авторизованные) пользователи сайта.